Какие особенности мемуарной литературы отразились в произведениях. Мемуарная литература. Основные положения теории «женского чтения»

Автобиографии и мемуары часто представляют собой отдельные, полноценные литературные произведения, поэтому они составляют особый жанр. Автобиографическая литература основана на личности ее автора, который пытается изобразить свою жизнь и свои размышления с помощью художественной формы.

Мемуарная литература представляет собой воспоминания о прошлом, которые создаются на основе жизненного опыта автора. В данном случае, автор повествует о своей жизни и о том, что ему удалось пережить по причине определенных политических и исторических изменений, и для этого использует письма, дневники и различную документацию.

Личность автора и ее раскрытие в литературе

Главное отличие между автобиографией и мемуарами в том, что автобиографическая литература посвящена исключительно личности автора и тому, что с ней связано, а мемуарная литература может повествовать о важных исторических эпохах и событиях и показывать их глазами одного или нескольких людей.

Поэтому она может включаться в себя воспоминания многих людей. Есть выдающиеся литературные произведения такого жанра - это "Исповедь" Ж. Руссо и "Былое и думы" А. Герцена. Эти мемуары полностью раскрывают личность автора, показывая, что пришлось ему пережить в разных, сложных обстоятельствах.

Мемуары Герцена оказали большое влияние на развитие русской литературы в целом, так как восхищали читателя не только интересными размышлениями автора о жизни и исторических событиях, но и высоким словесным мастерством и художественной выразительностью.

Мемуары используют и для идеологической и политической борьбы, примером таких произведений служит "Мысли и воспоминания" О. Бисмарка и "Воспоминания" С. Витте. И несмотря на то, что мемуары зачастую становятся историческими источниками, многие авторы прибегают к искажению истины ввиду своих личных идеологических представлений.

Историческая значимость мемуаров заключается в том, что автор, раскрывая свою жизнь, раскрывает и картину жизни того периода, политические события, ее культурную составляющую, быт и нравы людей разных сословий.

Традиции автобиографической литературы

Возникновение автобиографической и мемуарной литературы относится к эпохе Возрождения, когда пришло осознание исторической ценности человеческой личности и своеобразного индивидуального опыта.

А к 18 веку же сложилась разнообразная по своей форме литература, как и автобиографии, так и мемуаров. Именно в этот период были сформированы основные традиции автобиографической литературы, так как важнейшие исторические события подталкивали людей писать литературные произведения в таком жанре.

Основными традициями этого жанра становится правдивость от автора, точность и исключительная четкость классовых оценок. Свой личный взгляд авто должен обосновывать и объяснять, но не преподносить его, как должное.

Большое количество автобиографии и мемуаров посвящено Великой Октябрьской революции, Гражданской Войне и Великой Отечественной Войне. Серии мемуаров издавались в СССР - это "О жизни и о себе", "Военные мемуары" и "Литературные мемуары".

Мемуары - это свидетельства участников или очевидцев каких-либо исторических события, составляемые на основе личных впечатлений. Воспроизводя наиболее важные стороны действительности, мемуарист, стремится определить свое место в происшедшем, дать оценку историческим событиям. Это делает мемуары ценным источником для исследования психологических аспектов развития общества, определения связи между событиями происходящими в прошлом, для расшифровки неполных, неточных или намеренно искаженных сведений других исторических источников. Мемуары служат дополнительным источником фактического материала по темам. Они обычно создаются спустя длительный промежуток времени и содержат ретроспективный, предвзятый взгляд на излагаемые события. В зависимости от объекта воспоминания они представляют собой жизнеописание автора, воспоминание об отдельном событии, историческом деятеле и т.д.

Особенностью мемуарной литературы является их документальность, которая основывается на свидетельских показаниях мемуаристов, очевидцах описываемых событий. Мемуары - это не только фиксация событий прошлого, это и исповедь, и оправдание, и обвинение, и раздумья личности. Безусловно мемуары носят субъективный характер, поскольку несут на себе отпечаток личности автора. Мемуарам не чужды красочность прозы, пристрастность публицистики, обоснованность. Поэтому далеко не всегда различимы грани, отделяющие мемуарную литературу от художественной, публицистики и даже научных исследований.

Характер содержательности мемуарного наследия связан с личностью автора, глубиной его замысла и зависит также от значительности описываемых событий. Если автор - личность исторически значимая, особенно интересен он сам, его взгляды и идеи, его отношение к событиям, очевидцем которых он был. Вместе с тем мемуары нельзя считать продуктом исключительно личностного происхождения. Они неизбежно несут на себе печать своего времени. Искренность мемуариста, полнота и достоверность его впечатлений зависят от той эпохи, в которой писались и публиковались мемуары. Немаловажное значение имеет и объект воспоминаний: событие или личность, о которых пишет мемуарист. Мемуаристу нередко в первую очередь хочется показать свою роль в этом событии, подчеркнуть свою значимость в описываемых событиях, современником которых он являлся.

Источники самой мемуарной литературы могут быть письменными и устными. Письменные - это самые разнообразные документы: оперативные документы военных штабов, отрывки из писем и дневников, сообщения газет, фрагменты ведомственной документации и пр. Привлекаются к написанию мемуаров и устные источники. Случается, что рассказы других лиц являются единственными каналами знаний о том или ином факте. В связи с этим, важнейшим источником мемуаров остается память. Здесь многое зависит и от надежности памяти мемуариста, и от его способности точно передать читателю сведения о событиях. Вместе с тем временная дистанция дает возможность более спокойно оценить прошлое, объективно взглянуть на собственную персону, более взвешенно расставить акценты, выделить главное из частного и т.д. Один из эффективных методов проверки полноты и достоверности мемуаров - это их сопоставление с другими источниками.

Особенностью мемуарной литературы является соответствие историческим событиям, хронологическая последовательность повествования, использование художественных приемов. Они предполагают обращение у отдаленному прошлому, переоценку происходящих событий с высоты накопленного мемуаристом опыта. По относительной достоверности, отсутствию вымысла мемуары близки к исторической прозе, научно-биографическим, автобиографическим и документально-историческим очеркам. Вместе с тем, от автобиографии мемуары отличает установка на отображение не только личности автора, сколько исторической действительности, к которым он оказался причастен. В отличает от научного жанра мемуарная литература предполагает личную оценку событий. В связи с этим по фактической точности воспроизводство материала зачастую уступает документу. Исследователи вынуждены подвергать событийные факты из мемуарного наследия общественно-политических и культурных деятелей критическому анализу с имеющимися сведениями в других документальных источниках. Мемуарная литература отражает не только события общественные, жизнь отдельных людей, но и мотивы, цели их деятельности, личные переживания. В силу этой особенности историки относят мемуарную литературу к группе наиболее сложных, многогранных источников, которые не могут быть заменены ни документальными источниками, ни историческими и литературными произведениями.

Проблема классификации мемуарного наследия в исторической литературе носит дискуссионный характер. Исследователь С. Гелис предлагает делить мемуары на категории, зависящие от роли, места и удельного веса автора воспоминаний в описываемых событиях. По этому принципу исследователь делит мемуары на мемуары организатора, мемуары участника, мемуары свидетеля, мемуары очевидца, мемуары современника.

Ученый М.Н. Черноморский выделяет четыре разновидности мемуарных источников: полные жизнеописания - воспоминания, охватывающие длительный промежуток времени; воспоминания, охватывающие какой-то определенный промежуток времени; воспоминания об отдельных событиях; дневники; литературные записи.

Л.И. Деревнина предлагает в основу классификации положить принцип различий авторской индивидуальности и позиции. С этой точки зрения воспоминания исследователь рассматривает как авторское рассмотрение прошлого с позиций настоящего; дневники - авторское рассмотрение прошлого с позиций, свойственных автору в самом этом прошлом. По этому основанию Л.И. Деревнина выделяет следующие группы мемуаров: воспоминания, дневники, стенограммы и литературную запись.

С.С. Минц предлагает нетрадиционный способ группировки мемуарных источников. Основанием для группировки источников данного вида она предлагает принять субъективную природу мемуаров, отражающую объективно существующие различные уровни осознания индивидом межличностных и общественных отношений. Подобная группировка, с ее точки зрения, выглядит следующим образом:

Источники, отражающие начальную стадию объективного процесса осознания общественной значимости личности: выделение личности из окружающей его социальной среды (источники эгоцентричные, нередко противопоставляющие индивида описываемому обществу);

Источники, отражающие слабое осознание индивидом механизма общественных связей: степень осознания участия авторов мемуаров в межличностных отношениях не поднимается выше отстаивания, иногда бессознательного, интересов небольшой корпоративно замкнутой группы, к которой принадлежит мемуарист;

Источники, отражающие степень осознания их авторами межличностных отношений: самосознание личности поднимается до уровня сознательного принятия интересов определенного класса;

Источники, отражающие высшую степень освоения индивидом механизмов общественных отношений: самосознание личности неотделимо от осознания общенародных интересов и нужд общества в целом.

Автор оговаривает, что при использовании такой группировки при проведении конкретно-исторического исследования невозможно обойтись без соблюдения принципа историзма, так как роль отдельного звена проявляется во всей полноте только с учетом особенностей исторической эпохи. Отличие и преимущества своей классификации С.С. Минц видит в том, что в ее основе лежит не формальный, а качественный признак, характеризующий внутреннюю сущность источников мемуарного характера.

Кроме того, среди исследователей распространены такие классификации мемуарной литературы: о событиях, описываемых в мемуарах по тематически-хронологическому принципу (например, об Октябрьской революции и гражданской войне, о Великой Отечественной войне и т. д.); по персоналиям (например, воспоминания о В.И. Ленине и т.д.); классифицировать по происхождению (т.е. кем написаны мемуары) (например, мемуары государственных деятелей, мемуары деятелей литературы и искусства, военные мемуары и т.д.); мемуары по способу и форме воспроизводства (например, собственно воспоминания, литературная запись, интервью, дневники). На характер мемуаров, степень их достоверности, полноту, сокрытие информации, недосказанность в сильнейшей степени влияет эпоха, в которую создавались мемуары. Поэтому правомерно классифицировать мемуарную литературу по хронологическому принципу: мемуары, написанные в 20-е годы; мемуары 30-х - начала 50-х годов; мемуары периода "оттепели" 60-х годов; мемуары 60-80-х годов и т.д.

Следует отметить, что к мемуарам близко примыкают дневники – совокупность ежедневных или периодических фрагментарных записей автора, излагающих события его личной жизни на фоне событий современной ему исторической действительности. Дневник – это первичная форма мемуарной литературы, которая лишена событийного повествования. Дневники отличаются от мемуаров тем, что записи в них фиксируются сразу же после того или иного события.

Дневники можно подразделить на две категории: дневниковые записи, просто констатирующие очередность событий, отношение автора к ним. Такие записи порой могут быть торопливыми, автор не заботится в них о форме изложения. Вторая категория записей - это своеобразная форма художественного творчества. Для таких записей характерна тщательная проработка текста. Речь идет не о художественных изысках, а об особо высокой форме поэтического осмысления реальности творческой личностью и правдивом, метком, выразительном воспроизведении своего восприятия мира.

Воспоминания и записки являются особой, при этом более сложной формой мемуарной литературы. Воспоминания - это не только бесстрастная фиксация событий прошлого, это и исповедь, и оправдание, и обвинение, и раздумья личности. Поэтому воспоминания субъективны. В воспоминаниях автор описывает большой промежуток времени, подвергает анализу события под углом определенной концепции. Воспоминания лишены случайно описываемых событий.

Особой формой мемуаров является автобиография. Это форма биографии, где главным героем является автор. Автобиография пишется от первого лица и охватывает большую часть его жизни. Автобиография - это не просто самоанализ, ей требуется определенная повествовательная форма. Это краткое описание важных поворотных моментов в истории личности. При оценке автобиографических записей следует иметь в виду, что эти записи нередко составляются с явной целью самооправдания, самообороны их автора. Следует отметить, что мемуары не тождественны автобиографии. Мемуарист пытается осмыслить исторические события сквозь призму своего собственного сознания, описать свои действия как часть общего процесса, а в автобиографии акцент делается на внутренней жизни человека. При использовании мемуаров в качестве исторических источников всегда стоит вопрос, насколько можно доверять написанному в них. Выявить некоторые неточности позволяет метод сравнения. Важная роль в подтверждении или опровержении изложенных в мемуарах фактов принадлежит справочной литературе, относящейся ко времени, воспроизведенному на страницах воспоминаний.

Исследователь Гребенюк О.С. отмечает, что жанр автобиографии широко распространен при написании научного исследования. Он выделяет два рода автобиографий: первый - это краткая и формальная официальная автобиография, сухо перечисляющая факты жизни, и второй - автобиография как стремление индивидом осмыслить свой жизненный путь и свое душевно-духовное саморазвитие. Это развернутые художественные и философско-рефлексивные тексты. Такого рода биографии обнажают не только процесс самообращения, но и сам процесс его конституирования, как целостного опыта. Хотя автобиография имеет целью создание образа самого себя в результате рефлексивного опыта, этот образ создается всегда с учетом того, кто будет читать текст автобиографии. В автобиографиях литературная форма способна вступать в конфликт с содержанием: самоосуждение способно превращаться в самолюбование. Это не удивительно, так как автор собственной биографии практически всегда является «положительным героем», он относится к собственной жизни пристрастно, и ему трудно соблюдать объективность. Развернутый автобиографический текст не просто перечисляет события жизни автора, но содержит ряд оценок, сменяющих друг друга С одной стороны, автор желает увидеть целостность себя, понять себя в контексте самоосуществления, с другой стороны, он меняет оценки себя, переходя от описания одного этапа жизни к другому. Это создает напряженность и открытость автобиографии. Автор автобиографии выступает одновременно в двух лицах: с одной стороны, он - активно действующий, мыслящий, вспоминающий, создающий текст субъект; с другой - он является объектом описания, поэтому в воспоминаниях возможен переход он первого к третьему лицу, когда человек называет себя по имени и дает себе отстраненные характеристики.

Письма - уникальный, ни на что не похожий вид исторического источника. Они представляют большую ценность для исторических исследований. В источниковедении их можно рассматривать в нескольких качествах: как газетный жанр; как разновидность делопроизводственных документов; самостоятельное значение имеют письма известным политическим деятелям, писателям, артистам и пр.; как разновидность эпистолярного жанра.

Для удобства характеристики писем проведем небольшую их классификацию: постоянная почта в газеты, в том числе письма, опубликованные и хранящиеся в архиве газеты. Особо можно выделить подгруппу писем, полученных в связи с каким-либо юбилеем или знаменательным событием, обсуждением какого-нибудь важного документа и пр.: постоянная почта в государственные и общественные учреждения (жалобы, претензии, предложения, доносы и пр.); письма политическим, общественным деятелям, ученым, представителям искусства; частная переписка - остаточное явление некогда весьма распространенного эпистолярного жанра.

Дневники, воспоминания, автобиографические произведения, письма, как и любой другой исторический источник, могут играть как главную, так и второстепенную роль для историка. Во многом это определяется выбором темы и аспекта исследования. Так для работы над жизнеописанием исторических персоналий, для воссоздания политической истории, для изучения уровня развития науки, культуры, искусства дневники и воспоминания могут рассматриваться в качестве основного источника. Если же речь идет об изучении тем конкретных исторических событий, процессов или явлений то мемуарные произведения, как правило, используются в качестве дополнительного источника информации.

Мемуарная литература может служить историческим материалом, документальным свидетельством, но разумеется лишь при условии критической проверки и переработки, обычных для каждого исторического источника. Экспертизе должна быть подвергнута подлинность мемуарного памятника, т. е. действительная его принадлежность тому автору, которому он приписывается; его достоверность. При решении вопроса о достоверности мемуаров следует принимать во внимание и такие особенности автора мемуаров, как память, внимание, тип восприятия, характер и условия работы, затем - пользование источниками в работе и т. п. Разумеется ошибки памяти мемуариста, стойкость ее в зависимости от длительности промежутка времени, отделяющего момент совершения или наблюдения события от его записи и т. п., легко корректируются и восполняются другими источниками и не представляют собой решающего «фактора» в вопросе о достоверности мемуаров.
Таким образом, мемуары представляю собой важнейших исторический источник, содержащий сведения не только о конкретных событиях, но и отражающий направления общественной мысли той или иной эпохи. Вместе с тем мемуарная литература несет субъективный характер, основным источником которой является память автора.

Мемуарное наследие

государственных деятелей начала XX в.

(С.Ю. Витте, П.Н. Милюков, П.А. Столыпин, А.И. Гучков,

Что такое женская литература? Казалось бы, вопрос не должен вызывать затруднений. Так и хочется ответить, что это литература, написанная женщинами. Можно добавить: для них же, женщин. Но тут же ловишь себя за язык. А что такое тогда мужская литература? Или есть просто литература, а есть что-то сомнительное, ехидно называемое «женской»? Может быть, закреплять в названии половой признак – глупый, дискриминирующий стереотип? Да, есть читаемый и перечитываемый девочками роман «Унесенные ветром» (и стоит напомнить, что Митчелл отобрала Пулитцеровскую премию в том году не у кого-нибудь, а у Фолкнера), но есть и переполненный любовной патокой «Королек – птичка певчая», написанный мужчиной.

Может быть, «женскость» определяется темой, стилем и проблематикой? Стрелялки-убивалки, охоты-рыбалки, ночные бары и другие мужские похождения определим мужчинам, а пышные балы, детализированные чувства, любовные треугольники, измены, интриги и томление по «женскому счастью» – прекрасной половине? Вспоминаю, как мы проходили в школе «Войну и мир»: мальчики читали о баталиях, девочки – о балах, потом поднимали руки в нужное время – и всем было хорошо от такого гендерного разделения. Но никто ведь не думал, что Толстой вставил в свой роман куски женской прозы.

Почему же словосочетания «женская литература», «женская проза», «женский роман» имеют оттенок вторичности, воспринимаются почти как отклонение от нормы?

Задавшись этими вопросами, я скоро понял, что без исторических и культурологических сведений мне не обойтись. Начну с истории.

Мы знаем не так много имен женщин, оставивших след в античной литературе, но была ведь изображенная на помпейских фресках поэтесса Сапфо, которой восхищались великие мужи того времени, а Платон вообще называл «десятой Музой».

Тысячу лет назад соревновались в писательском мастерстве Сей-Сёнагон и Мурасаки Сикибу, да так, что о мужчинах того времени и сказать нечего; именно эти дамы и закладывали основы национальной японской литературы.

В Европе дело обстояло несколько иначе. До Марии Кюри в университетах преподавали только мужчины, хотя французы могут похвастаться активностью своих прапрабабушек уже с 17 века. И не только в салонах: Мадлен де Скюдери прославилась в прециозной литературе, мадам де Севинье – в эпистолярном жанре, а госпожу де Лафайет вообще считают фундаментальным классиком и прародительницей психологического романа. Правда, тут есть интересная деталь: госпожа печаталась под мужским псевдонимом, опубликовала свой главный роман анонимно, а ее имя появилось на обложке спустя почти целый век после смерти.

В это время в головах немцев царили их знаменитые 3K (Kinder, Kueche, Kirche), озвученные позже Кайзером Вильгельмом и ясно указывающие социальную роль женщины, однако была и София фон Ларош, роман в письмах которой стал пионером жанра и которой восхищался сам Гёте.

Что же происходило в России, поглядывающей на запад в вопросах культуры? Долгое время женщины в России не могли даже мечтать о писательском ремесле. Слабый пол воспринимался только на уровне литературных забав придворной знати, использующих литературу как изящное занятие для образованных женщин, наряду с музицированием и вышиванием. Никому и в голову не приходило, что женщина может написать серьёзную книгу. Все критерии и нормы вырабатывались мужчинами на основе текстов мужчин, а имена женщин-литераторов появляются лишь ближе к середине 19 века. Это Елена Ган и Мария Жукова. Следующее поколение подарило Марко Вовчок, В. Крестовского и В. Микулич. Все трое – женщины, пишущие под мужскими псевдонимами, как и Жорж Санд. И это не случайно: они понимали, что художественное творчество – дело не женское. На фоне яркой плеяды их современников-мужчин они выглядят скорее проблесками, чем равными по величине звёздами писательского небосклона.

Серебряный век русской литературы изменил ситуацию в пользу женщин. Яркие, самобытные поэтессы перестали стесняться «женских» тем, привнесли в поэзию телесность и сексуальность, но все равно продолжали называть себя поэтами, на мужской лад, а критики часто судили не произведения, а самого автора: «Вот ведь, погляди, хоть и баба, а что-то может!»

Советская Россия провозгласила равенство мужчин и женщин, но крупных личностей от этого не стало поровну: Л.Сейфуллина, А.Коптяева, Г.Николаева, В.Панова, О.Берггольц. Даже высказывалась такая точка зрения, что на протяжении веков литературным и вообще интеллектуальным трудом в основном занимались мужчины, и это якобы закрепилось уже генетически.

Только с 80-х, ближе к концу века, на фоне общего упадка литературы и с появлением таких имён, как Толстая, Улицкая, Петрушевская наметилось укрепление позиций женщин в писательстве.

Что же мешало женщинам заявлять о себе в полный голос? В первую очередь – психология, базирующаяся на традициях и стереотипах. Нормой для психологии женщины предыдущих поколений можно считать зависимость и жертвенность. Не зря именно эти черты мы находим в Татьяне Лариной, Наташе Ростовой, Соне Мармеладовой. А если кто-то из женщин и решал заняться литературой всерьёз, то им мешал собственный женский опыт, который уж точно никем не считался художественно интересным. Женщины-писательницы были зависимы от мужских ожиданий, вынуждены были подражать в стиле, повторять темы и сюжеты, вместо того, чтобы искать способы выражения своей индивидуальности.

А что может быть в женщине лучше и правдивее, чем её женская сущность? Разве не способна женщина рассказать о себе и своих переживаниях ярче, чем любой мужчина? Не потому ли женщины Достоевского (Настасья Филипповна, Грушенька) схематичны, почти бестелесны, что мужчине сложнее их изобразить, глядя извне, а не изнутри? Ведь как бы хорошо писатель ни относился к своему герою противоположного пола, он всегда будет для него внешним объектом. Как сказал Виктор Ерофеев: «трудно представить себе, что Сонечка Мармеладова – проститутка. Она торгует своим телом, которого нет». Здесь вспоминается и нарицательная чистота тургеневских девушек. Можно заметить, что в отличие от живописи, изображение человека противоположного пола в художественной литературе часто получается изображением человека вообще.

Закономерно предположить, что сами женщины способны изобразить женский образ не только отдельными скупыми мазками, но и виртуозно тонко, сродни фламандской живописи. Почему же тогда то здесь, то там вспыхивают средневековые споры о предназначении женщины, аргументам которых просто диву даешься.

Давайте разберёмся, что же отличает нас – мужчин и женщин – в творчестве, отличает до такой степени, чтобы одна половина культурных людей посчитала другую если не вторичной и неприспособленной к высокому искусству, то уж явно менее гениальной, а поэт и критик, профессор Литературного института и академик Юрий Кузнецов всего тридцать пять лет назад уверенно заявил: «Женщины – исполнители, а не творцы. Женщины не создали ни одного великого произведения...».

Не секрет, что женщин считают нелогичными, многословными и излишне эмоциональными, проигрывающими в этих категориях мужчинам, что автоматически переносится на литературу. Немецкий филолог и философ Гумбольдт, например, давным-давно предполагал, что в «мужском начале заключена напряжённая энергия, порождающая сила», а в женском – «воспринимающее начало, длительная устойчивость и постоянство». Антрополог и «дедушка» нейролингвистического программирования Эдвард Холл писал: «Речь и пол говорящего связаны самым очевидным образом. Если читатель в этом сомневается, пусть он попробует какое-то время поразговаривать так, как это делает человек противоположного пола и посмотрит, как долго ему удастся заставлять окружающих такое вытерпеть».

Однако относительно недавно были проведены лингвистические исследования особенностей мужской и женской речи. Вывод оказался неожиданным: чем выше уровень образования, тем меньше различия в речи. Эти исследования не отрицают, что мы различны, но показывают относительность самого факта различия. И еще: подводят нас к следующему не менее интересному вопросу: какой уровень культуры соответствует в нашем представлении «типично женской манере повествования»?! Не снижаем ли мы сами планку женской прозы, вместо того, чтобы приподнимать ее, уводя от противопоставления стилей к общему, более интеллектуальному знаменателю?

Да, так уж сложилось, что в человеческой ментальности мужское и женское существуют как элементы разных культурно-символических рядов:
мужское – рациональное – духовное – божественное –... – культурное;
женское – чувственное – телесное – греховное –... – природное.

Но по мере развития научных исследований стало ясно, что с биологической точки зрения между мужчинами и женщинами гораздо больше сходства, чем различий. Многие исследователи даже считают, что единственно чёткое и значимое биологическое различие между женщинами и мужчинами заключается в их репродуктивных ролях. Антропологи, этнографы и историки давно установили относительность представлений о "типично мужском" или "типично женском". То, что в одном обществе считается мужским занятием (поведением, чертой характера), в другом может определяться как женское. Так что и здесь имеем больше стереотипов, чем правды.

Сразу хочу объяснить, зачем углубился в гендерный вопрос о принципиальных отличиях полов. Вопрос отнюдь не праздный. От ответа на него, как мне видится, будет напрямую зависеть и решение проблемы женской прозы или женской литературы в целом.

Если мы признаём, что принципиальных отличий на уровне биологии и психологии почти нет, а то, что нас отличает в реальности, есть обычное стереотипное поведение, закреплённое социальными предписаниями, то правы будут те, кто говорит, что есть лишь хорошая и плохая литература, которая не делится по половому признаку и не бывает ни мужской, ни женской. Но тогда слово «женскость» по отношению к литературе придется заменить на слабость или признак недостаточной культуры автора.

Если мы утверждаем, что психическая организация женщин уникальна, что в отличие от мужской она обладает пластичностью, поливалентностью, ненасильственностью, рядом других принципиальных отличий, то и самопознание, самовыражение женщины в литературе должно быть отлично от мужского, и напрашивается вывод, что женскую литературу следует не только дифференцировать от мужской, но и подходить к ней с другими «немужскими» требованиями. В конце концов, мы же не заставляем женщин метать ядро в одном секторе с мужчинами.

Если мы не определимся, а решим, что наша позиция находится в золотой середине, то получим бесконечную дискуссию по М и Ж литературе и нерешённую литературоведческую проблему, какую имеем и сейчас.

Перехожу от теории к практике. Как же приспособились к сложившейся ситуации сами женщины? А очень просто. Сознательно или неосознанно они разделились на три течения:

1) Андрогинная женская проза – с ориентацией на мужскую, стремлением усвоить мужское восприятие и искоренять в себе типичную «женскость».

2) Аннигиляционная женская проза – со стремлением к сочетанию и взаимоуничтожению двух начал, с неопределённой половой принадлежностью автора.

3) Проза феминного типа – ярко выраженная по стилю и тематике манера «женского письма».

Так как термин «женская проза» употребляется чаще применительно к третьему типу, то давайте разберем, какие именно признаки отличают типично женскую манеру письма от типично мужской, держа в голове, что речь идет о крайних позициях на этой относительной шкале.

В типично женской прозе доминируют семья (даже если это и неполная семья), дом, разделенная или неразделенная любовь. В центре повествования находится женщина.
Отношения с противоположным полом рассматриваются с позиций самоосмысления героинь, ощущения своей уникальной сути и отличия от мужчины. Много подробностей и конкретизаций: названия, даты, имена и фамилии.

Отмечается склонность расшифровывать поведение окружающих, объяснять его такими категориями, как зависть, эгоизм, тщеславие, жадность, что по большому счету присутствует и в типично женских разговорах.

Характерно для типично женской прозы и стремление к тайнам. Тайны, загадочность и мистика часто становятся мотивами таких произведений, если не основной темой всего творчества.

Интересно и то, что женщины гораздо тщательней подходят к своей речи, стремясь сделать ее более грамотной, богатой, стильной, индивидуально окрашенной особой экспрессией. Иногда это оборачивается избытком красивостей. Иногда женщины усложняют путь преобразования мысленных образов в словесно-логический ряд, доходя до путаницы.

Скрупулезно воспроизведенные внутренние монологи героинь часто кажутся на грани патологии из-за желания передать все нюансы их сложных размышлений. Женщине вообще сложнее "отрубить и выбросить" лишнее, всё кажется важным.

«Женская» проза богата экспериментами со сменой пола рассказчика, стилизацией речи героев до преувеличенно-различных речевых масок героев противоположного пола.

Ряд зарубежных и российских исследователей пытались обобщить все множественные отличительные признаки. Позволю себе воспользоваться результатами, которые мне показались интересными, я привожу их практически без изменений.

«Признаки женской речи:

Использование диминутивов типа пёсик, человечек, веселенький;
использование приблизительных обозначений;
тенденция к гиперболизированной экспрессии, преувеличенному акцентированию;
высокая концентрация эмоционально оценочных слов;
частое употребление междометий;
частое употребление местоимений такой, так, какой с положительной и отрицательной коннотацией;
использование эвфемизмов;
избыточное использование усилительных частиц;
особые эмоционально окрашенные слова, прилагательные, обозначающие оттенки цветов, типа фисташковый;
языковые клише вежливости;
избегание неологизмов.

Синтаксический уровень:

Предложения и тексты развернуты, подробны и экспрессивны;
частое использование инверсии;
употребление восклицательных и вопросительных предложений;
использование модальных конструкций, выражающих различную степень предположительности, неопределенности;
преобладание простых и сложносочиненных предложений;
«незавершенные» предложения, многоточия;
сочинительный способ связи простых предложений в составе сложного;
разделительные и риторические вопросы;
избыточные повторы;
«самокоррекция», поиск нужной фразы.

Общая характеристики речи:

Стремление к гармоничной коммуникации;
речевое поведение прямолинейно, однозначно и открыто;
грамотное письмо;
«консерватизм»: приверженность языковой норме.

Признаки мужской речи:

Лексико-грамматический уровень:

Употребление диминутивов при описании ситуаций с детьми или близкими, а также при указании размеров или объемов обозначаемого предмета;
тенденция к точности, терминологии;
активное использование багажа профессиональных знаний вне сферы профессионального общения;
тенденция к использованию экспрессивных, стилистически сниженных средств;
употребление стилистически нейтральной оценочной лексики, нейтральных прилагательных и абстрактных существительных;
использование неологизмов;
использование в речи технических терминов и профессионального жаргона.

Синтаксический уровень:

Подчинительный способ связи простых предложений в составе сложного;
предпочтение в использовании сложноподчиненных предложений;
«логичность» высказываний;
отдельные предложения и тексты лаконичны, предметны и менее динамичны;
однообразие приёмов при передаче эмоционального состояния;

Общая характеристики речи:

Склонность к конфликтной коммуникации;
речевое поведение неоднозначно, стремление к демонстрации статусного неравенства;
отклонение от грамматической нормы".

Конечно, речь идет о преобладании признаков, а не о присутствии всего перечисленного у каждого отдельно взятого автора. И повторюсь: рассматривая эти различия, следует помнить, что они слабее выражены при высоком уровне образования. Они не проявляются с постоянной интенсивностью: автор-женщина легко может пользоваться не только собственными речевыми средствами, но может свободно переключаться на другой языковой код и употреблять традиционно «мужские» речевые средства для решения определенных художественных задач.

Как ни хотелось бы мне подвести жирную черту и заново ответить на поставленный в первом предложении вопрос: «что же такое женская литература?», приходится честно признаться: это феномен, который я в процессе работы над статьёй только пытаюсь осознать. Скорее всего, если говорить о далеком будущем, нас ждет все-таки объединение, общая и неделимая литература, общие проблемы, общие темы. Но слишком долго и молчаливо женщины наблюдали за гениями в брюках и котелках, маятник должен теперь качнуться в их сторону. Может, нам посчастливилось наблюдать за рождением новой литературы, и вскоре мы получим переполненные классиками-женщинами библиотеки, вереницу Нобелевских лауреатов, а мужчин просто станет жаль – они тихо растворятся на кухнях. На какое-то время. А может, все будет иначе. Поэтому разумным будет просто понаблюдать, внимательно всматриваясь в книги, написанные нежными женскими руками, чтобы не пропустить ни одного открытия. А пока оставить простое определение: женская литература – это всё, что написано женщиной.

Особенностью мемуарной литературы является соответствие историческим событиям, хронологическая последовательность повествования, использование художественных приемов. Они предполагают обращение у отдаленному прошлому, переоценку происходящих событий с высоты накопленного мемуаристом опыта. По относительной достоверности, отсутствию вымысла мемуары близки к исторической прозе, научно-биографическим, автобиографическим и документально-историческим очеркам. Вместе с тем, от автобиографии мемуары отличает установка на отображение не только личности автора, сколько исторической действительности, к которым он оказался причастен Елизаветина Г. Становление жанров автобиографии и мемуаров // Русский и западноевропейский классицизм. - М., 1982. - С. 65.. В отличает от научного жанра мемуарная литература предполагает личную оценку событий. В связи с этим по фактической точности воспроизводство материала зачастую уступает документу. Исследователи вынуждены подвергать событийные факты из мемуарного наследия общественно-политических и культурных деятелей критическому анализу с имеющимися сведениями в других документальных источниках Кардин В. Сегодня о вчерашнем. Мемуары и современность. - М., 1961. - С.45.. Мемуарная литература отражает не только события общественные, жизнь отдельных людей, но и мотивы, цели их деятельности, личные переживания. В силу этой особенности историки относят мемуарную литературу к группе наиболее сложных, многогранных источников, которые не могут быть заменены ни документальными источниками, ни историческими и литературными произведениямиПавловская С.В. Воспоминания и дневники отечественных историков как исторический источник изучения общественно-политической и научно-педагогической жизни России конца XIX - начала XX веков. // Автореферат дисс. канд. ист. наук. - Нижний Новгород, 2006. .

Исследователь Л.Г. Захарова в качестве основания предложила деление мемуаров по роду деятельности: мемуары и дневники государственных деятелей, мемуары общественных деятелей, мемуары землевладельцев и торгово-промышленных деятелей, мемуары деятелей науки и культуры, мемуары духовных лиц, мемуары военных деятелей Захарова Л.Г. Мемуары, дневники, частная переписка второй половины XIX века // Источниковедение истории СССР. / под ред. И.А. Федосова.- М., 1970.- С. 369-370..

С.С. Минц предлагает нетрадиционный способ группировки мемуарных источников. Основанием для группировки источников данного вида она предлагает принять субъективную природу мемуаров, отражающую объективно существующие различные уровни осознания индивидом межличностных и общественных отношений Минц С.С. Об особенностях эволюции источников мемуарного характера (к постановке проблемы // История СССР.-1979.- №2.- С. 69-70.. Подобная группировка, с ее точки зрения, выглядит следующим образом:

Кроме того, среди исследователей распространены такие классификации мемуарной литературы: о событиях, описываемых в мемуарах по тематически-хронологическому принципу (например, об Октябрьской революции и гражданской войне, о Великой Отечественной войне и т. д.); по персоналиям (например, воспоминания о В.И. Ленине и т.д.); классифицировать по происхождению (т.е. кем написаны мемуары) (например, мемуары государственных деятелей, мемуары деятелей литературы и искусства, военные мемуары и т.д.); мемуары по способу и форме воспроизводства (например, собственно воспоминания, литературная запись, интервью, дневники). На характер мемуаров, степень их достоверности, полноту, сокрытие информации, недосказанность в сильнейшей степени влияет эпоха, в которую создавались мемуары. Поэтому правомерно классифицировать мемуарную литературу по хронологическому принципу: мемуары, написанные в 20-е годы; мемуары 30-х -- начала 50-х годов; мемуары периода "оттепели" 60-х годов; мемуары 60-80-х годов и т.д. Деревнина П.И. О термине «мемуары» и классификации мемуарных источников // Вопросы архивоведения. - 1963. - № 4. - С. 125.

Следует отметить, что к мемуарам близко примыкают дневники - совокупность ежедневных или периодических фрагментарных записей автора, излагающих события его личной жизни на фоне событий современной ему исторической действительности. Дневник - это первичная форма мемуарной литературы, которая лишена событийного повествования. Дневники отличаются от мемуаров тем, что записи в них фиксируются сразу же после того или иного события.

Мемуарная литература может служить историческим материалом, документальным свидетельством, но разумеется лишь при условии критической проверки и переработки, обычных для каждого исторического источника. Экспертизе должна быть подвергнута подлинность мемуарного памятника, т. е. действительная его принадлежность тому автору, которому он приписывается; его достоверность. При решении вопроса о достоверности мемуаров следует принимать во внимание и такие особенности автора мемуаров, как память, внимание, тип восприятия, характер и условия работы, затем -- пользование источниками в работе и т. п. Разумеется ошибки памяти мемуариста, стойкость ее в зависимости от длительности промежутка времени, отделяющего момент совершения или наблюдения события от его записи и т. п., легко корректируются и восполняются другими источниками и не представляют собой решающего «фактора» в вопросе о достоверности мемуаров.

Таким образом, мемуары представляю собой важнейших исторический источник, содержащий сведения не только о конкретных событиях, но и отражающий направления общественной мысли той или иной эпохи. Вместе с тем мемуарная литература несет субъективный характер, основным источником которой является память автора.

Личность автора и ее раскрытие в литературе

Традиции автобиографической литературы

Популярное